Речевая культура. Тематическое планирование. 8 (7) класс
Составитель программы: Хатькова С. А., учитель высшей квалификационной категории моу сош № 1 г. Хвалынска Саратовской области
Пояснительная записка Факультативный курс «Речевая культура» разработан для учащихся 8 (7) класса, сознательно относящихся к языку как к духовной ценности, средству общения и получения знаний; проявляющих литературные способности. Целевая направленность курса. Развивающие цели курса: развитие речевой культуры; сохранение чистоты русского языка как явления культуры; понимание роли родного языка в развитии интеллектуальных и творческих способностей. Обучающие задачи курса: формирование умения анализировать и создавать тексты художественного, публицистического стилей речи; развитие монологической, диалогической речи; изучение норм современного русского литературного языка. В основе занятий практика наблюдений за языковыми явлениями, сопоставлений языковых факторов, диспута, сочинительства. Структура занятия: анализ текста, конструирование, редактирование текста, стилизация, публичные выступления. Домашнее задание: поиск образцового текста, представление и защита. Работа над проектом. Создание «Словаря для школьника»: а) «Культура речи. Произносительные, грамматические нормы современного русского языка, часто нарушаемые школьниками»; б) «Заимствованная лексика современного русского языка. Толковый словарь». Создание эйдос-конспектов. Защита проекта. Факультативный курс предусматривает формирование у учащихся общеучебных умений и навыков, универсальных способов деятельности и ключевых компетенций: - выделение характерных причинно-следственных связей; - сравнение и сопоставление; - умение различать: факт, мнение, доказательство, гипотеза, аксиома; - самостоятельное выполнение различных творческих работ; - владение монологической и диалогической речью, умение перефразировать мысль, выбор и использование выразительных средств языка и знаковых систем (текст, таблица, схема, аудиовизуальный ряд и др.) в соответствии с коммуникативной задачей; - подбор аргументов, формулирование выводов, отражение в устной или письменной форме результатов своей деятельности; - использование для решения познавательных и коммуникативных задач различных источников информации, включая энциклопедии, словари, Интернет-ресурсы; - самостоятельная организация учебной деятельности, владение навыками контроля и оценки своей деятельности, осознанное определение сферы своих интересов и возможностей.
Курс рассчитан на 34 занятия (1 час в неделю).
Планирование занятий. 1-6. Изучение языка художественной прозы. 7-12. Изучение языка поэзии. Творческая работа: написание рассказа (притчи, стихотворения в прозе, сказки); написание стихотворения. 13-20. Изучение языка философской литературы. Творческая работа «Модель мира». 21-26. Изучение языка публицистики. Публичные выступления. Диспуты на нравственные, социально-культурные темы. 27-32. Изучение словарных статей. 33-34. Защита проекта.
Изучение речевой культуры писателей, поэтов, публицистов, философов; исследовательская словарная работа способствуют увеличению словарного запаса учащихся, расширению круга используемых грамматических средств, развитию способности к самооценке на основе наблюдений за собственной речью. Содержание факультативного курса.
Дидактический материал.
1 занятие. Изучение языка художественной прозы.
«…Ночь все плыла. Петька Щеглов во флигеле видел сон. Петька был маленький, поэтому он не интересовался ни большевиками, ни Петлюрой, ни Демоном. И сон ему привиделся простой и радостный, как солнечный шар. Будто бы шел Петька по зеленому большому лугу, а на этом лугу лежал сверкающий алмазный шар, больше Петьки. Во сне взрослые, когда им нужно бежать, прилипают к земле, стонут и мечутся, пытаясь оторвать ноги от трясины. Детские же ноги резвы и свободны. Петька добежал до алмазного шара и, задохнувшись от радостного смеха, схватил его руками. Шар обдал Петьку сверкающими брызгами. Вот весь сон Петьки. От удовольствия он расхохотался в ночи. И ему весело стрекотал сверчок за печкой. Петька стал видеть иные, легкие и радостные сны, а сверчок все пел и пел свою песню, где-то в щели, в белом углу за ведром, оживляя сонную, бормочущую ночь в семье…» (М. А. Булгаков. «Белая гвардия».) Тема: «Текст как речевое произведение». Вопросы: 1. Отличие текста сочинения, выполненного на языке художественной литературы, от текста художественного произведения. 2. Одинаково ли пользуются выразительными возможностями языка писатель и «сочинитель»? 3. Роль композиции в тексте художественного произведения.
2 занятие. Изучение языка художественной прозы. «… Казалось, что эта прошлая, доведенная до совершенства, жизнь проходит ровным узором через берлинские будни. Что бы Ганин ни делал в эти дни, та жизнь согревала его неотступно. Это было не просто воспоминание, а жизнь, гораздо действительнее, гораздо «интенсивнее» - как пишут в газетах, - чем жизнь его берлинской тени. Это был удивительный роман, развивающийся с подлинной, нежной осторожностью. Конец июля на севере России уже пахнет слегка осенью. Мелкий желтый лист нет-нет да и слетит с березы; в просторах скошенных полей уже пусто и светло по-осеннему. Вдоль опушки, где еще лоснится на ветру островок высокой травы, избежавшей косарей, на бледно-лиловых подушечках скабиоз спят отяжелевшие шмели. И как-то вечером, в парковой беседке… Да. Эта беседка стояла на подгнивших сваях, над оврагом, и с обеих сторон к ней вели два покатых мостика, скользких от ольховых сережек. В небольших ромбах белых оконниц были разноцветные стекла: глядишь, бывало, сквозь синее, - и мир кажется застывшим в лунном обмороке, - сквозь желтое, - и все весело чрезвычайно, - сквозь красное, - и небо розовое, а листва как бургундское вино. И некоторые стекла были разбиты, а торчавшие уголки соединены паутиной. Беседка была снутри беленая; на стенах, на откидном столике дачники, забиравшиеся незаконно в парк, оставляли карандашные надписи…» (В. Набоков. «Машенька».) Тема: «Сочетание функционально-смысловых типов речи в тексте художественного произведения. Лексическая сочетаемость в тексте художественного произведения: традиции и новаторство. Проблемы дословного перевода».
3 занятие. Изучение языка художественной прозы. «… Никанор Иванович открыл рот. Наличность какого-то иностранца, да еще с переводчиком, в этой квартире явилась для него совершеннейшим сюрпризом, и он потребовал объяснений. Переводчик охотно объяснился… - Ничего мне не писал, - в изумлении сказал председатель. - А вы поройтесь у себя в портфеле, Никанор Иванович, - сладко предложил Коровьев. Никанор Иванович, пожимая плечами, открыл портфель и обнаружил в нем письмо Лиходеева. - Как же это я про него забыл? - тупо глядя на вскрытый конверт, пробормотал Никанор Иванович. - То ли бывает, то ли бывает, Никанор Иванович! – затрещал Коровьев. – Рассеянность, рассеянность, и переутомление, и повышенное кровяное давление, дорогой наш друг Никанор Иванович! Я сам рассеян до ужаса. Как-нибудь за рюмкой я вам расскажу несколько фактов из моей биографии, вы обхохочетесь! -Когда же Лиходеев едет в Ялту?! -Да он уже уехал, уехал! – закричал переводчик. – Он, знаете ли, уже катит! Уж он черт знает где! – и тут переводчик замахал руками, как маленькими крыльями. Никанор Иванович заявил, что ему необходимо лично повидать иностранца, но в этом получил от переводчика отказ: никак невозможно. Занят. Дрессирует кота. - Кота, ежели угодно, могу показать, - предложил Коровьев…» (М. Булгаков. «Мастер и Маргарита».)
4 занятие. Изучение языка художественной прозы. … « И почему как раз сегодня? – думал он в мучительном недоумении. – Господи, поскорей бы уж!» Он бросился на колени молиться, но даже сам рассмеялся – не над молитвой, а над собой. Он поспешно стал одеваться. «Пропаду так пропаду, все равно! Носок надеть! – вздумалось вдруг ему, - еще больше затрется в пыли, и следы пропадут». Но только что он надел, тотчас и сдернул с отвращением и ужасом. Сдернул, но, сообразив, что другого нет, взял и надел опять – и опять рассмеялся. «Все это условно, все относительно, все это одни только формы, - подумал он мельком, одним только краешком мысли, а сам дрожа всем телом, - ведь вот надел же! Ведь кончил же тем, что надел!» Смех, впрочем, тотчас же сменился отчаянием. «Нет, не по силам…» - бормоталось ему. Ноги его дрожали. «От страху», - пробормотал он про себя. Голова его кружилась и болела от жару. «Это хитрость! Это они хотят заманить меня хитростью и вдруг сбить на всем», - продолжал он про себя, выходя на лестницу. «Скверно то, что я почти в бреду… я смогу соврать какую-нибудь глупость…» (Ф. Достоевский. «Преступление и наказание».)
Тема: «Внутренний монолог. Несобственно - прямая речь. Особенности слов автора в структуре Н/П речи, прямой речи. Роль описания, повествования в структуре текста внутреннего монолога».
5 занятие. Изучение языка художественной прозы. «… Жизнь была не умерщвлена, а оторвана, как сброс с горы. У Афонина три пули защемились сердцем, но он лежал живым и сознающим… Мир тихо, как синий корабль, отходил от глаз Афонина. Отнялось небо, исчез бронепоезд, потух светлый воздух, остался только рельс у головы… Глаза, как куски прозрачной горной породы, отражали осиротевший одним человеком мир. Рядом с Афониным успокоился Кваков, взмокнув кровью, как заржавленный…» (А. Платонов. «Сокровенный человек».) Тема: «Описание мгновения жизни».
6 занятие. Изучение языка художественной прозы. «…- Уразумение, - поморщился Иван Дмитрич. – Внешнее, внутреннее… Извините, я это не понимаю. Я знаю только, - сказал он, вставая и сердито глядя на доктора, - я знаю, что бог создал меня из теплой крови и нервов, да-с! А органическая ткань, если она жизнеспособна, должна реагировать на всякое раздражение. И я реагирую! На боль и отчаяние я отвечаю криком и слезами, на подлость – негодованием, не мерзость – отвращением. По-моему, это и называется жизнью. Чем ниже организм, тем он менее чувствителен и тем слабее отвечает на раздражение, и чем выше, тем он восприимчивее и энергичнее реагирует на действительность… Одним словом, с действительностью вы знакомы только теоретически. А презираете вы страдания и ничему не удивляетесь по очень простой причине: суета сует, внешнее и внутреннее презрение к жизни, страданиям и смерти, уразумение, истинное благо – все это философия, самая подходящая для российского лежебока. Видите вы, например, как мужик бьет жену. Зачем вступаться? Пускай бьет, все равно оба помрут рано или поздно, и бьющий к тому же оскорбляет побоями не того, кого бьет, а самого себя. Пьянствовать глупо, неприлично, но пить – умирать, и не пить – умирать. Приходит баба, зубы болят… Ну, что ж? Боль есть представление о боли, и к тому же без болезней не проживешь на этом свете, все помрем, а потому ступай, баба, прочь, не мешай мне мыслить и водку пить… Страдание презираете, а небось прищеми вам дверью палец, так заорете во все горло! - А может, и не заору, - сказал Андрей Ефимыч, кротко улыбаясь…» (А. Чехов. «Палата № 6».)
Тема: «Философия и литература. Наука и искусство. Философия в художественном произведении».
Занятие 7. Изучение языка поэзии. *** В огромном городе моем – ночь. Из дома сонного иду – прочь. А люди думают: жена – дочь, А я запомнила одно: ночь.
Июльский ветер мне метет – путь, И где-то музыка в окне – чуть. Ах, нынче ветру до зари – дуть Сквозь стенки тонкие груди - в грудь. Есть черный тополь, и в окне – свет, И звон на башне, и в руке – цвет, И шаг вот этот – никому – вслед, И тень вот эта, а меня – нет.
Огни – как нити золотых бус, Ночного листика во рту - вкус. Освободите от дневных уз, Друзья, поймите, что я вам – снюсь. М. Цветаева. Тема: «Антитеза. Аллитерация. Ассонанс. Размер. Рифма. Образный ряд. Знаковость поэзии».
Занятие 8. Изучение языка поэзии. *** Двадцать первое. Ночь. Понедельник. Очертанья столицы во мгле. Сочинил же какой-то бездельник, Что бывает любовь на земле.
И от лености или от скуки Все поверили, так и живут: Ждут свиданий, боятся разлуки И любовные песни поют.
Но иным открывается тайна, И почиет на них тишина… Я на это наткнулась случайно И с тех пор всё как будто больна. ( А. Ахматова.)
Тема: «Предметная ассоциативность. Роль однородных членов предложения. Асиндетон. Полисиндетон. Роль стилистически окрашенной лексики. Роль местоимений. Роль наречия».
Занятие 9. Изучение языка поэзии. Весенний романс. Еще не царствует река, Но синий лед она уж топит. Еще не тают облака, Но снежный кубок солнцем выпит.
Через притворенную дверь Ты сердце шелестом тревожишь… Еще не любишь ты, но верь: Не полюбить уже не сможешь. И. Анненский. Тема: «Образные параллели. Синтаксический параллелизм».
Занятие 10. Изучение языка поэзии. Видение. Есть в некий час, в ночи, всемирного молчанья, И в оный час явлений и чудес Живая колесница мирозданья Открыто катится в святилище небес.
Тогда густеет ночь, как хаос на водах; Беспамятство, как Атлас, давит сушу; Лишь музы девственную душу В пророческих тревожат боги снах. Ф. Тютчев. Тема: «Понятийная лексика. Роль метафор и сравнительных оборотов в раскрытии философских тем стихотворения».
Занятие 11. Изучение языка поэзии. Стихотворение в прозе. Фраза. Я боюсь, я избегаю фразы; но страх фразы – тоже претензия. Между этими двумя иностранными словами, между претензией и фразой, катится и колеблется наша сложная жизнь. И.Тургенев. Тема: «Ритм речи. Интонация. Тип речи. Экспрессивный повтор».
Занятие 12. Изучение языка поэзии. Стихотворение в прозе. Человек. Сомненья! Вы – только искры Мысли. Сама себя собою испытуя, она родит вас от избытка сил и кормит вас – своей же силой. … Вот снова, величавый и свободный, подняв высоко гордую главу свою, он медленно, но твердыми шагами идет по праху старых предрассудков, один в седом тумане заблуждений, за ним – пыль прошлого тяжелой тучей, а впереди – стоит толпа загадок, бесстрастно ожидающих его. Они бесчисленны, как звезды в бездне неба, и Человеку нет конца пути! Так шествует мятежный Человек – вперед! и – выше! М. Горький. Тема: «Образные параллели».
Занятие 13. Изучение языка философской литературы. О силе привычки. Прекрасно постиг силу привычки тот, кто первый придумал сказку о той женщине, которая, научившись ласкать теленка и носить его на руках с часа рождения и продолжая делать то же и дальше, таскала его на руках и тогда, когда он вырос и стал нарядным бычком. И действительно, нет наставницы более немилосердной и коварной, чем наша привычка. М. Монтень. Тема: «Тезис. Аргумент. Пример. Условности перевода».
Занятие 14. Изучение языка философской литературы. Тридцать спиц сверкают в колесе, скрепляют пустоту внутри. Пустота придает колесу толк. Лепишь кувшин, заключаешь пустоту в глину, и польза кувшина заключается в пустоте. Пробивают двери и окна – дому служит их пустота. Пустота – мерило полезного. Лао Цзы. Тема: «Отвлеченное и конкретное в философском рассуждении».
Занятие 15. Изучение языка философской литературы. Свободного можно покорить, нельзя исправить. Ведь невозможно улучшить море или ветер. Свобода подобна тайному обряду: захочешь улучшить – оскудеет, задумаешь подчинить – исчезнет. Потому говорю: одни идут – другие следуют; одни цветут – другие выцветают; одни крепнут – другие тучнеют; одни созидают – другие строят. Мудрый избегает тех и других, не ищет чести, не ищет утешения. Его девиз – постоянство. Лао Цзы. Тема: «Сопоставление и сравнение в философском рассуждении».
Занятие 16. Изучение языка философской литературы. Чтобы уберечься от воров, взламывающих сундуки, шарящих по мешкам и вскрывающих шкафы, нужно обвязывать всё веревками, запирать на засовы и замки. Вот это умно, говорят обычно. Но приходит большой Вор, хватает весь сундук, шкаф, цепляет на коромысло мешки и убегает, боясь лишь одного, - чтобы веревки и запоры не оказались слабыми. Тогда те, которых прежде называли умными, оказывается, лишь собирали добро для большого Вора. Чжуан –цзы. Если мудрецов прогнать, а разбойников оставить в покое, в мире воцарится порядок. Ведь если высохнет поток, опустеет и долина; если сровнять с землей гору, заполнится и пропасть. Когда мудрецы перемрут, исчезнут большие разбойники. Чжуан-цзы. Тема: «Известное и неизвестное в философском рассуждении».
Занятие 17. Изучение языка философской литературы. «…Необъятные пространства, которые со всех сторон окружают и теснят русского человека, - не внешний, материальный, а внутренний, духовный фактор его жизни. Эти необъятные русские пространства находятся и внутри русской души и имеют над ней огромную власть. Русский человек, человек земли, чувствует себя беспомощным овладеть этими пространствами и организовать их. Он слишком привык возлагать эту организацию на центральную власть. И в собственной душе чувствует он необъятность, с которой трудно ему справиться. Широк русский человек, широк, как русская земля, как русские поля. Славянский хаос бушует в нем. Огромность русских пространств не способствовала выработке в русском человеке самодисциплины и самодеятельности, - он расплывался в пространствах. В русском человеке нет узости европейского человека, концентрирующего свою энергию на небольшом пространстве души, нет этой расчетливости, экономии пространства и времени. Власть шири над русской душой порождает целый ряд русских качеств и русских недостатков. Русская лень, беспечность, недостаток инициативы, слабо развитое чувство ответственности с этим связаны. Ширь русской земли и ширь русской души давили русскую энергию, открывая возможность движения в сторону. Эта ширь не требовала интенсивной энергии и интенсивной культуры. От русской души необъятные русские просторы требовали смирения и жертвы, но они же охраняли русского человека и давали ему чувство безопасности. Со всех сторон чувствовал себя русский человек окруженным огромными пространствами, и не страшно ему было в этих недрах России. Огромная русская земля, широкая и глубокая, всегда вывозит русского человека, спасает его. Всегда слишком возлагается он на русскую землю, почти смешивает и отождествляет он свою мать-землю с Богородицей и полагается на ее заступничество. Над русским человеком властвует русская земля. Западноевропейский человек чувствует себя сдавленным малыми размерами пространств земли и столь же малыми пространствами души. Он привык возлагаться на свою энергию и активность. И в душе его тесно, а не пространно, все должно быть рассчитано и правильно распределено». Н. Бердяев. «О власти пространств над русской душой». Тема: «Соотношение понятийной и образной лексики в философском рассуждении».
Занятие 18. Изучение языка философской литературы. «Государственная власть всегда была внешним, а не внутренним принципом для безгосударственного русского народа; она не из него созидалась, а приходила как бы извне, как жених приходит к невесте. И потому так часто власть производила впечатление иноземной. Очень характерно, что в русской истории не было рыцарства, этого мужественного начала. С этим связано недостаточное развитие личного начала в русской жизни. Русский народ всегда любил жить в тепле коллектива, в какой-то растворенности в стихии земли, в лоне матери. Рыцарство куёт чувство собственного достоинства и чести, создает закал личности. Этого личного закала не создавала русская история. В русском человеке есть мягкотелость, в русском лице нет выраженного и выточенного профиля. Русская безгосударственность – не завоевание себе свободы, а отдание себя, свобода от активности. Русский народ хочет быть землей, которая невестится, ждет мужа. Но это только один тезис русской жизни. В ней есть антитезис. Россия – самая государственная и самая бюрократическая страна в мире; всё в России превращается в орудие политики. Русский народ создал могущественнейшее в мире государство, величайшую империю. С Ивана Калиты последовательно и упорно собиралась Россия и достигла размеров, потрясающих воображение всех народов мира. Почти не оставалось сил у русского народа для свободной творческой жизни, вся кровь шла на укрепление и защиту государства. Русская государственность занимала положение сторожевое и оборонительное. Она выковывалась в борьбе с татарщиной, в смутную эпоху, в иноземные нашествия. И она превратилась в самодовлеющее отвлеченное начало; она живет своей жизнью, по своему закону, не хочет быть подчиненной функцией народной жизни. Эта особенность русской истории наложила на русскую жизнь печать безрадостности и придавленности. Никакая философия история не разгадала еще, почему самый безгосударственный народ создал такую огромную и могущественную государственность, почему самый анархический народ так покорен бюрократии, почему свободный духом народ как будто бы не хочет свободной жизни». Н. Бердяев. «Психология русского народа». Тема: «Причинно-следственные связи в философском рассуждении».
Занятие 19. Изучение языка публицистики. «…Если искусство чему-то и учит (и художника – в первую голову), то именно частности человеческого существования. Будучи наиболее древней – и наиболее буквальной – формой частного предпринимательства, оно вольно или невольно поощряет в человеке именно его ощущение индивидуальности, уникальности, отдельности – превращая его из общественного животного в личность. Многое можно разделить: хлеб, ложе, убеждения, возлюбленную – но не стихотворение, скажем, Райнера Марии Рильке. Произведения искусства, литературы в особенности и стихотворение в частности обращаются к человеку тет-а-тет, вступая с ним в прямые, без посредников, отношения. За это-то и недолюбливают искусство вообще, литературу в особенности и поэзию в частности ревнители всеобщего блага, повелители масс, глашатаи исторической необходимости. Ибо там, где прошло искусство, где прочитано стихотворение, они обнаруживают на месте ожидаемого согласия и единодушия – равнодушие и разноголосие, на месте решимости к действию – невнимание и брезгливость. Иными словами, в нолики, которыми ревнители общего блага и повелители масс норовят оперировать, искусство вписывает "точку-точку-запятую с минусом", превращая каждый нолик в пусть не всегда привлекательную, но человеческую рожицу. Великий Баратынский, говоря о своей Музе, охарактеризовал ее как обладающую "лица необщим выраженьем". В приобретении этого необшего выражения и состоит, видимо, смысл индивидуального существования, ибо к необщности этой мы подготовлены уже как бы генетически. Независимо от того, является человек писателем или читателем, задача его состоит в том, чтобы прожить свою собственную, а не навязанную или предписанную извне, даже самым благородным образом выглядящую жизнь, ибо она у каждого из нас только одна, и мы хорошо знаем, чем все это кончается. Было бы досадно израсходовать этот единственный шанс на повторение чужой внешности, чужого опыта, на тавтологию – тем более что глашатаи исторической необходимости, по чьему наущению человек на тавтологию эту готов согласиться, в гроб с ним вместе не лягут и спасибо не скажут…» И. Бродский. Из «Нобелевской речи». Тема: «Сходство и отличие философской литературы и публицистики».
Занятие 20. Изучение языка публицистики. «В наше время часто говорят об «экологическом подходе», «экологическом мышлении», принципы которого распространяются на все новые предметные области – уже не только природу, но и общество, культуру. Однако культура – это не одни лишь законченные произведения, памятники старины, хранить которые мы, безусловно, обязаны. Существует еще культура мыслительной деятельности, интеллектуального творчества. Быть может, пришла пора распространить принципы «экологического мышления» на сферу самого мышления? Ведь та среда обитания, частью которой мы являемся, - не только жизненная, но и мыслительная среда. Между тем область разума загрязнена отходами интеллектуального производства, идеологической деятельности не менее, чем биосфера – отходами технических производств. Что же это такое – экология мышления? Пришла пора осознать, что инструментальное отношение к мысли, так же как и к природе, грозит саморазрушением человеку как мыслящему существу. Экология мышления – это новая дисциплина разума, возникающая в зрелый период его развития, когда разум уже не может довольствоваться прикладной функцией жизнеустройства, но обнаруживает себя как самостоятельную и целостную реальность. Цель этой реальности – не в чем ином, как в ней самой. Еще недавно это прозвучало бы кощунственно, если бы не горькие уроки, преподанные нам «прикладным» использованием природы. Для чего этот лес, эта река, эта травинка? Да для того же, что и человек, - само для себя. Вот и мышление открывается нам как самоценная потребность и чистая радость человеческого ума, прирожденная ему дыхательная способность. На этот счет замечательно сказано у Марка Аврелия: «Пора не только согласовывать своё дыхание с окружающим воздухом, но и мысли со всеобъемлющим разумом. Ибо разумная сила так же разлита и распространена повсюду для того, кто способен вбирать ее в себя, как сила воздуха для способного к дыханию». М. Эпштейн. «Заметки о культуре и современности». Тема: «Грамматический строй речи публициста».
Занятие 21. Изучение языка публицистики. «Люди стали жить странной, совсем чуждой человечеству жизнью. Прежде думали, что жизнь должна быть свободной, красивой, религиозной, творческой. Природа, искусство, литература были на первом плане. Теперь развилась порода людей, совершенно перевернувших эти понятия и тем не менее считающихся здоровыми. Они стали суетливы и бледнолицы. У них умерли страсти – природа стала чужда и непонятна для них. Они стали посвящать всё своё время государственной службе – и перестали понимать искусства. Они утратили понемногу сначала Бога, потом мир, наконец – самих себя. Как бы циркулем они стали вычерчивать какой-то механический круг собственной жизни, в котором разместились, теснясь и давя друг друга, все чувства, все наклонности, привязанности. Этот заранее вычерченный круг стал зваться жизнью нормального человека. Круг разбухал и двигался на длинных, тонких ножках; тогда постороннему наблюдателю становилось ясно, что это ползает паучиха, а в теле паучихи сидит заживо съеденный ею нормальный человек. Сидя там, он обзаводится домком». А. Блок. «Безвременье». Тема: «Что сближает произведение художественной литературы и произведение публицистической литературы? Сопоставление текста статьи и текста стихотворения в прозе».
Занятие 22. Изучение языка публицистики. «Является армия специалистов, отделенная как от мира, так и от своих бывших собратий стеной своей кабинетной посвященности. Научные работники, превращенные в массе своей в машины для производства разрозненных опытов и наблюдений, становятся во враждебные отношения друг к другу; натуралисты воюют с филологами, представители одних дисциплин – с представителями других. Все эти маленькие внутренние гражданские войны разбивают силы воюющих сторон, каждая из которых продолжает, однако, писать на своих знаменах старые гуманистические лозунги. Предлог для разделений и раздоров – многообразие научных поприщ, открывшихся перед человечеством». А. Блок. «Крушение гуманизма». Тема: «Ораторское искусство и публицистика».
Занятие 23. Изучение языка публицистики. «Он говорит, говорит, шутит. Пишет романы, не любя своих героев. Не переносит одиночества и бывает счастлив только в окружении друзей и молодежи… В сущности, он слабый, очень слабый человек, несмотря на внешность старого медведя и внезапные вспышки гнева. Горький добр, привязчив и доверчив…Он позволил себя запереть в собственном доме из преданности своему маленькому кружку и поддаваясь чрезмерно деятельному усердию своего секретаря... Несчастный старый медведь, увитый лаврами и осыпанный почестями, равнодушный в глубине души ко всем этим благам, которые он отдал бы за босяцкую независимость былых времен; на сердце его лежит тяжелое бремя горя, ностальгии и сожалений; он пытается заглушить свой застарелый пессимизм опьяняющим энтузиазмом и верой окружающих масс, увлекающих его за собой. Я очень люблю его, и мне жаль его. Он очень одинок, хотя почти никогда не бывает один! Мне кажется, что, если бы мы с ним остались наедине (и рухнул бы языковой барьер), он обнял бы меня и долго молча рыдал». Ромен Роллан. «Из московского дневника». Тема: «Жанр очерка».
Занятие 24. Изучение языка публицистики. «Екатерина 2 определяла свободу так: «Свобода есть возможность делать все, что законы позволяют». Социал-демократы дают исходное определение: «Свобода слова есть возможность говорить все, согласное с принципами социал-демократии». Такая свобода не может удовлетворить нас, тех, кого г. Ленин презрительно обзывает «гг. буржуазные индивидуалисты» и «сверхчеловеки». Для нас такая свобода кажется лишь сменой одних целей на новые. Пусть прежде писатели были закованы в кандалы, а теперь им предлагают связать руки мягкими пеньковыми веревками, но свободен лишь тот, на ком нет даже оков из роз и лилий. «Долой писателей беспартийных!» - восклицает г. Ленин. Следовательно, беспартийность, т.е. свободомыслие, есть уже преступление. Ты должен принадлежать к партии (к нашей или, по крайней мере, к официальной оппозиции), иначе «долой тебя!». Но в нашем представлении свобода слова неразрывно связана со свободой суждения и с уважением к чуждому убеждению. Для нас дороже всего свобода исканий, хотя бы она и привела нас к крушению всех наших верований и идеалов. Где нет уважения к мнению другого, где ему только надменно предоставляют право «врать», не желая слушать, там свобода – фикция». В. Брюсов «Свобода слова». Тема: «Жанр реферата».
25-34 занятия. Работа над проектами.
Творчество поэтов 1. Анненский И. «Весенний романс». 2. Ахматова А. «Двадцать первое. Ночь. Понедельник…» 3. Цветаева М. «В огромном городе моём – ночь…» 4. Тютчев Ф. «Видение».
Творчество писателей 1. Булгаков М. «Белая гвардия», «Мастер и Маргарита». 2. Горький М. «Человек». 3. Достоевский Ф. «Преступление и наказание». 4. Набоков В. «Машенька». 5. Платонов А. «Сокровенный человек». 6. Тургенев И. «Фраза». 7. Чехов А. «Палата № 6».
Творчество философов 1. Бердяев Н. «О власти пространств на русской душой». 2. Бердяев Н. «Психология русского народа». 3. Лао Цзы Дао. 4. Монтень М. «О силе привычки». 5. Чжуан – цзы.
Творчество публицистов 1. Блок А. «Безвременье», «Крушение гуманизма». 2. Бродский И. «Нобелевская речь». 3. Брюсов В. «Свобода слова». 4. Роллан Р. «Из московского дневника». 5. Эпштейн М. «Заметки о культуре и современности».
